Долгий путь домой - Страница 9

Биру замолчал и перевел дыхание. Толпа радостно закричала, засвистела, замахала нам. Я видела улыбки на лицах, обращенные на меня сияющие взгляды. Поселенцы… приветствовали меня. И Кая — тоже. Никто больше не косился на него хмуро, как во время нашего вчерашнего прибытия. Значит, Биру сдержал слово и в этом? Он ведь обещал оправдать Кая в глазах своих людей.

— Я рассказал им, что вы оба меня спасли, — обратился ко мне принц уже на моем языке. — А по нашим обычаям, тот, кто спасает жизнь правителя, становится его названным братом или сестрой и считается таковым до самой смерти. Поэтому ты, госпожа, теперь часть моей семьи. Как и Кай, — протурбиец повернулся к нему, — мой названный брат.

— Что? — я посмотрела на Кая, безмолвно требуя подтверждения, и тот кивнул. — И… что нам теперь делать?

Биру рассмеялся.

— Пользоваться привилегиями. Радоваться вместе с народом. Мой дом — ваш дом. Мои люди — ваши люди. Отныне и навек.

Я перевела взгляд на толпу. Неужели это не сон? Вот так — раз! — и я стала членом правящей семьи в поселении протурбийцев? Протурбийской принцессой?! Почему-то на душе было не радостно. Скорее, страшно. Кай тоже выглядел слегка озадаченным.

— Вообще-то, мы собирались рано или поздно улететь домой, — заметила я. — При первой возможности, если уж начистоту.

— Это ваше право, — согласился Биру. — Никто не смеет указывать вам, что делать. Мои люди могут только исполнять ваши приказы и обеспечивать безопасность, если потребуется. А сейчас, если позволите, мне нужно удалиться на совет старейшин.

Пожав руку Каю еще раз, принц сделал шаг, но я успела остановить его в дверях.

— Я бы хотела прогуляться по городу. Подышать воздухом. Осмотреться.

Биру удивленно приподнял бровь.

— Делай, что хочешь, госпожа. Здесь все к твоим услугам. Увидимся вечером на ужине.

С этими словами он удалился в сопровождении двух охранников, оставив нас с Каем обдумывать услышанное. Народ внизу тоже начал понемногу расходиться. Я убедилась, что мы остались одни, и хотела заговорить, но Кай остановил меня жестом.

— Не здесь. Ты собиралась на прогулку? Давай прогуляемся.

Я кивнула. Никто не препятствовал, когда мы спустились на первый этаж и вышли на улицу. Те из поселенцев, кто не успел покинуть площадь, остановились, разглядывая нас.

— Каисса! Каисса! — со всех сторон летело мне вслед. — Аххнур-иги!

— Что такое аххнур-иги? — спросила я у Кая, пока мы быстрым шагом двигались вдоль по улице.

— Очень уважаемая госпожа, — он нахмурился, — принцесса по крови.

Мне тут же захотелось сбросить с себя роскошный наряд. Показалось, что длинная юбка мешает и путается в ногах, а узелки с обратной стороны вышивки неприятно колют тело.

— Я думаю, это из-за платья. Мало того что я, видимо, внешне напоминаю местным жителям их повелительницу, так еще и нарядилась в ее одежду! — я подумала и добавила: — И… Кай… ты должен знать. Биру называл меня госпожой с первой минуты после спасения. Он словно заранее знал, что так будет!

Казалось, еще немного — и мы побежим. Кай тоже это почувствовал, замедлил шаг сам и придержал меня.

— Не будем показывать, что не рады своему новому положению, — пробормотал он.

Но на прогулку это все равно не походило. Скорее, на напряженные поиски выхода. Наконец, впереди показалась окраина, а за ней — фруктовые сады. Я оглянулась.

— За нами никто не идет. Биру не приставил к нам охрану.

Кай молча придержал дверцу в ограждении, пропуская меня под тень раскидистых деревьев. Ветви были пусты: здесь плоды уже собрали. Протурбийки работали гораздо дальше, окрестности хорошо просматривались, нам не мог никто помешать. Я заметила приземистую лестницу, оставленную кем-то из рабочих, и присела на нижнюю ступеньку. Кай прислонился плечом к дереву и сложил руки на груди.

— Что будем делать? — вздохнула я.

— Просто так никогда не кормят, — Кай произнес это так тихо, что мне пришлось переспросить.

— Что?

— Просто так никогда не кормят, — он покачал головой, — это самая основная истина, которую я усвоил, еще когда ребенком попал к протурбийцам. Никто. Никогда. Не кормит. Просто так. Такого не бывает. Я платил за свой кусок здоровьем и свободой и больше никогда не собираюсь этого делать снова.

На его скулах заиграли желваки.

— Айшас взял тебя к себе просто так… — осторожно напомнила я.

— Айшас на моем примере показывал Цхале, как лечить больных, — отрезал Кай. — Да, он был добр ко мне, как никто другой. Но изначально, подбирая меня на дороге, он уже понимал, что прежде всего это будет полезно для его дочери. Это был урок в первую очередь для нее, и только во вторую — для меня.

— Но чего может хотеть от нас Биру?! — озадачилась я. — Поначалу, когда он стал называть меня госпожой и окружил заботой, я подумала… ну в общем…

Кай зыркнул с очень красноречивым видом, мол, «не томи», и я сдалась:

— Биру обнял меня. Один раз. Когда я поругалась с Циной и напоролась на охрану. У меня мелькнула мысль, что… может быть… я понравилась ему? Он носил с собой прядь моих волос все это время, — я увидела, что Кай мрачнеет, и торопливо продолжила: — Но если бы у Биру были виды на меня, он постарался бы разлучить нас с тобой. Ведь так? У него нашлось бы достаточно возможностей. Биру мог изгнать тебя из поселения под предлогом болезни, потому что его лекарь испугался твоих шрамов. Он мог натравить на тебя своих людей, потому что тебя в момент появления чуть не перепутали с одним из головорезов Олимпа.