Долгий путь домой - Страница 140

140

Он усмехнулся.

— Мне не нужно жить с тобой в разных комнатах, чтобы понять, что ты больше никогда не посмотришь на меня, как раньше. Я не могу так, Дана. С тобой мне нужно все или ничего. И сейчас, наверно, самый подходящий момент, чтобы наши дороги разошлись. Тебе больше не угрожает опасность. У тебя есть народ, который любит и уважает тебя, — Кай посмотрел поверх моего плеча. — Биру долго не протянет, мы оба это знаем, и ты снова будешь править, как его жена. А если захочешь улететь домой… у тебя есть компьютер для связи. Я оставляю тебя со спокойным сердцем. На этой планете достаточно места для нас обоих, чтобы не мозолить друг другу глаза.

Теперь стало понятно, почему он просил Биру задержаться. От осознания, что Кай собственными руками отдает меня другому, стало больно, но где-то внутри билась еще худшая мысль: он и теперь поступает правильно. Мы не можем быть вместе, это причиняет нам обоим еще худшую боль. Даже после своей смерти Венера продолжала хохотать в моей голове и повторять: «Живи с этим. Живи долго».

— Он что, уходит?! — изумленно пробормотал полукровка за моей спиной, наблюдая вместе со мной, как Кай, закинув рюкзак на плечо, направляется к выходу из тюрьмы.

Я промолчала. Кай открыл ворота и исчез за ними, так ни разу не оглянувшись. Он всегда умел уходить, не оглядываясь, даже от того, что ему было по-настоящему дорого.

24

Протурбийский народ принял меня обратно на удивление тепло. Казалось, что для восстановления власти Биру пойдет по самому легкому пути, как и я в свое время — просто свалит все на меня и очернит репутацию. Но каким-то образом полукровке удалось выкрутиться самому и сохранить любовь подданных ко мне.

Когда мы остановились за пределами поселения, чтобы сообщить о моем чудесном спасении и вынужденном карантине, все радовались, что война со схурами окончена. Протурбийцы плакали от облегчения, что теперь их дети в безопасности, и никто больше не станет отбирать их еду. Те, кто бежали сюда из других поселений, могли вернуться домой и заняться возделыванием полей, когда потеплеет. В дополнение к уже существующим титулам я стала еще и Каиссой Освободительницей.

— Улыбнись хотя бы, госпожа, — вполголоса попросил Биру, пока взволнованные поселенцы кричали и махали нам издалека. — Твой народ не понимает, почему ты несчастна.

— Мой муж, возможно, заражен смертельной болезнью. С чего мне радоваться? — равнодушно отозвалась я.

Биру чуть повернул голову.

— Ты же сказала, что сможешь запустить компьютер моей матери. Ты спасешь меня, как я спас тебя. Спасешь всех нас.

Я обвела взглядом восторженные протурбийские лица. Похоже, все считали так же, никто всерьез не воспринял угрозу заражения их правителя.

— Ты ведь знал, что я вернусь, да? — спросила, не глядя на полукровку. — Поэтому сохранил за мной шанс остаться твоей женой, а не врагом народа? Ты сделал это специально?

— Я люблю тебя, Дана, — произнес он на моем языке, сохраняя вежливую полуулыбку для подданных, — понял это с той секунды, как выстрелил в тебя и проклял себя за это. Я разгадал секрет человеческой любви. Это ты научила меня. Нужно просто давать и не просить ничего взамен. Я не смог заставить тебя полюбить в ответ. Если бы ты ушла с Каем, я бы отпустил.

— Но ты надеялся, что я не уйду.

Биру пожал плечами.

— Это я спас тебя из лап схуров. Я, а не Кай. И ты это оценила, даже если не признаешься вслух. Я уже доказал тебе, что хочу все исправить. И если дашь мне шанс, сделаю еще больше, чтобы мы могли начать сначала.

Начать сначала. Я невесело усмехнулась. Каю приходилось поступать так много раз в прошлом, а теперь очередь дошла и до меня. Наверно, вся жизнь и заключается в том, чтобы падать, подниматься и начинать сначала.

Для карантина быстро подготовили одну из хозяйственных построек, а ухаживать за больными мне было не впервой. Вооружившись на всякий случай необходимыми лекарствами, я получила от слуг и заветный серебристый чемоданчик. Поставила его перед собой на стол, ощутив, как вспотели ладони, и слыша участившееся дыхание Биру, который встал за спиной.

— Моя мать никогда не показывала мне этого, — заметил он.

— У Каиссы было много секретов, — отозвалась я, вспоминая рассказы Мастера. — Кое-чем она предпочитала ни с кем не делиться. Даже с самыми близкими.

— И ты знаешь, что это сработает? — он наклонился, уперевшись ладонью в край стола.

Я повертела браслет на запястье.

— Я знаю, что должна попробовать. И нам нечего терять.

Стоило провести чипом по глазку сканера, как на экране появилась знакомая картинка с изображением человеческого лица.

— Проект «Отец» приветствует вас. Для доступа к запуску наберите или назовите код протокола.

Вынув из кармана звуковой носитель, я повертела его в руках. Позвонить отцу или запустить сначала программу очистки? Соблазн услышать родных был велик, но с уничтожением пузырчатой болезни запрет на полеты, возможно, отпал бы сам собой. Выдохнув, я решительно нажала на кнопку.

Когда запись с кодом протокола отзвучала, лицо на экране вспыхнуло красным.

— Программа ликвидации запущена, — отчеканил металлический голос. — Мануальное управление заблокировано. Персоналу рекомендуется покинуть полигон в течение двадцати минут.

— Покинуть полигон?! — недоверчиво переспросил Биру.

Нехорошее предчувствие зашевелилось внутри. Протурбийцы, замкнутые с нами в этом пространстве, стали подходить и переглядываться.

— Стоп, стоп, — я уставилась на экран, хотя ничего нового там не появилось. — Открыть блок связи.

140